Крестьянин Иван завидует своему соседу Борису, потому что у того есть коза. К Ивану приходит фея и предлагает исполнить одно его желание. Что он пожелает? «Пусть у Бориса сдохнет коза». (Д. Лэндис. Богатство и бедность народов)
Иван не один такой. В Корее есть поговорка, что у вас болит живот, когда ваш кузен покупает участок земли. Многие знают подобные шутки или пословицы о людях, у которых возникает нерациональное чувство ревности, когда у кого-то дела идут лучше, чем у них.
В этом посте расскажем о социальном неравенстве и его роли в экономике (книга «Как устроена экономика»).
Равенство и политика зависти
Такое вполне естественное человеческое чувство, как стремление к равенству, стало мощной движущей силой человеческой истории. Многие промышленные забастовки, демонстрации, революции и человеческие конфликты не произошли бы без погони за равенством.
Сторонники политики свободного рынка, однако, предостерегают нас от того, чтобы этот «основной инстинкт» взял над нами верх. Они говорят, что политики, которые пытаются заставить богачей платить больше налогов и ограничивать бонусы в банковской отрасли, занимаются «политикой зависти». Они требуют не тянуть вниз тех, кто стоит выше других, чтобы все были равны. Неравенство представляет собой неизбежное следствие различной производительности разных людей. Богатые богаты потому, что они лучше преуспевают в создании богатства. Пытаясь идти против этого естественного хода вещей, мы будем создавать равенство только в нищете, предупреждают они нас.
В последние несколько десятилетий сторонники свободного рынка успешно убедили многих других, что, если отдать больший кусок национального дохода главным добытчикам, от этого выиграет каждый. Фраза «Прилив поднимает все лодки», приписываемая Джону Кеннеди, была их любимым лозунгом.
Согласно такому мнению, если к услугам богатых людей будет больше денег, они станут инвестировать больше и зарабатывать больше для других; они будут нанимать больше рабочих для своего бизнеса, а их предприятия начнут покупать больше у поставщиков. Имея более высокий личный доход, богатые люди станут больше тратить, тем самым давая больше доходов компаниям, которые продают, скажем, спортивные автомобили или дизайнерскую одежду. Компании, поставляющие эти вещи, увеличат спрос на, предположим, автомобильные запчасти и текстиль, а их работники будут получать более высокие зарплаты и тратить больше денег на еду для себя и (не дизайнерскую) одежду. И так далее в том же духе.
Таким образом, если верхушка экономики получает более высокий доход, он в конечном счете «снизойдет» на всех остальных, делая их богаче. Даже несмотря на то что доля бедняков в национальном доходе может оказаться меньше, она будет больше в абсолютном выражении.
Неравенство и «инбридинг» элиты
Тем не менее многие утверждают, что слишком сильное неравенство плохо не только с этической, но и с экономической точки зрения. Некоторые экономисты подчеркивают, что значительное неравенство снижает социальную сплоченность, увеличивая политическую нестабильность. В свою очередь, это препятствует инвестициям. Политическая нестабильность делает будущее — и, соответственно, доходы от инвестиций, ожидаемые в перспективе, — неопределенным. Сокращение инвестиций снижает рост.
Многие экономисты отмечают, что усиление неравенства сыграло важную роль в возникновении мирового финансового кризиса 2008 года. Особенно в США, где доходы богачей взлетели до небес, в то время как реальная заработная плата большинства населения осталась неизменной с 1970 года. Застой в заработных платах заставил людей влезть в громадные долги, чтобы соответствовать постоянно растущему стандарту потребления, диктуемому богатыми. Увеличение задолженности домохозяйств (как доля от ВВП) сделало экономику незащищенной от потрясений.
Другие утверждали, что усиление неравенства снижает экономический рост, создавая барьеры на пути социальной мобильности. Дорогостоящее образование, которое могло себе позволить только крошечное меньшинство, но которое необходимо, чтобы получить хорошую работу, личные связи в пределах небольшой привилегированной группы или даже «субкультура» элиты (например, акцент и взгляды на мир, приобретаемые в элитных школах) могут препятствовать социальной мобильности.
Снижение социальной мобильности означает, что способным людям из бедных семей не под силу получить высокие должности, таким образом, их таланты пропадают впустую, как с личностной, так и с социальной точки зрения. К тому же некоторые люди, занимающие высокие должности, не лучший вариант, который могло бы получить общество, если бы социальная мобильность в нем была выше. Такая ситуация, поддерживаемая на протяжении многих поколений, может привести к тому, что молодые люди из менее привилегированных слоев общества не будут даже пытаться получить более высокие должности. Это приведет к культурному и интеллектуальному «инбридингу» среди элиты. Общество, подверженное «инбридингу» элиты, вряд ли способно стать источником инноваций. В результате динамичность экономики снижается.
Факты
Найдется довольно много примеров того, что общества, где равноправие развито сильнее, растут намного быстрее, чем аналогичные, но неравноправные. Во времена «экономического чуда» между 1950-ми и 1980-ми годами Япония, Южная Корея и Тайвань развивались гораздо быстрее, чем сопоставимые с ними страны, несмотря на более низкий уровень неравенства. В Японии рост шел значительно быстрее, чем в США, тогда как Корея и Тайвань опережали страны Африки и Латинской Америки, где неравенство развито намного сильнее.
Несмотря на статус одного из самых равноправных обществ в мире, Финляндия развивалась гораздо быстрее, чем США — одно из самых неравноправных обществ среди богатых стран мира. С 1960-го по 2010 год средний темп роста годового дохода на душу населения в Финляндии составил 2,7 процента против 2,0 процента в США.
Эти примеры не доказывают, что более высокий уровень неравенства приводит к снижению темпов роста. Есть и примеры медленного развития равноправных обществ в сравнении с сопоставимыми странами с более сильным неравенством.
Кроме того, большинство статистических исследований, рассматривающих страны, показывают отрицательную корреляцию (что не обязательно означает причинную обусловленность) между степенью неравенства в стране и темпом ее роста. Анализ того же общества по прошествии какого-то времени также поддерживает мнение, что неравенство оказывает негативное влияние на рост.
В течение последних трех десятилетий, несмотря на то что доходы тех, кто находится на вершине благосостояния, в большинстве стран увеличиваются, инвестиции и экономический рост во многих из них замедлились.
Выводы
Конечно, все эти доказательства не означают, что чем меньше в обществе неравенства, тем лучше. Если неравенство в доходах слишком незначительное, это может мешать людям усердно трудиться, чтобы заработать деньги, как случилось в социалистических странах — особенно в печально известных сельскохозяйственных общинах Китая при Мао.
Еще сильнее ухудшило ситуацию то, что незначительное расслоение общества по уровню доходов часто имело двойное дно. Низкий уровень неравенства доходов в этих странах сосуществовал с высоким уровнем неравенства в других возможностях (например, доступе к более качественным иностранным товарам, возможности выехать за границу), основанным на идеологическом соответствии или на личных связях.
Наиболее разумный вывод, который можно сделать из обзора различных теорий и эмпирических данных, таков: как слишком сильное, так и слишком слабое неравенство негативно сказывается на экономике страны. Если неравенство чрезмерно сильно или слабо, оно препятствует экономическому росту и создает социальные проблемы.
Купить книгу: МИФ / Ozon / WB / Читай-город
