Однажды мы в МИФе решили, что хотим узнать друг друга лучше, и запустили серию видеоинтервью под кодовым названием AMA (ask me anything). Выбираем героя среди коллег и задаем ему любые вопросы о работе, увлечениях и личной жизни. Беседы получаются живыми и обо всем.
В этом посте — АМА-интервью с Марией Хомусяк. Если вы проходили Курс заботы о себе, вы ее наверняка знаете. Маша курировала большинство вебинаров. Скоро — 13 июля — стартует курс «Между нами», который продюсирует Мария.
— Маша, первый вопрос из пятнадцати. Пятнадцатый выпуск АМА — пятнадцать вопросов. Почему число 15 для тебя особенное?
— И 15 лет МИФу. Всё совпало незабываемо.
Число 15 для меня особенное, потому что 15 февраля 2016 года я встретила будущего мужа Вову, правда, во второй раз. Мы — одноклассники, к моменту встречи были знакомы уже 15 лет. 15 апреля он сделал мне предложение. А 15 июля мы поженились. Именно поэтому число 15 для меня — про любовь.
Оно связано с отношениями, с любовью, с моим мужем. Оно для меня счастливое. Все лучшие события моей жизни — предложение, встреча, свадьба, а это три самых прекрасных, главных и счастливых дня моей жизни — произошли 15 числа.
Маша и её муж Вова в день свадьбы
— Так романтично! Расскажи про свой родной город. Гугл говорит, что Тайшет находится очень далеко.
— Это маленький город в Иркутской области с населением примерно 30 тысяч человек. Он находится в 900 км от Иркутска и в 400 км от Красноярска.
Там живут мои родители, родители моего мужа, жила моя бабушка. Мы и с мужем познакомились, когда учились в одной школе, сидели за одной партой. Он подтягивал меня по математике, потому что я не очень соображала, а он гений математики 🙂
Тайшет — это начало БАМа, поэтому многие из старшего поколения слышали про этот город. Когда-то строительство БАМа было большим делом, и в Тайшет приезжали из Москвы и со всей России.
Ну, и еще первая жена Чубайса была из Тайшета, и все это знали.
— Расскажи, как ты приехала в Москву.
— Моя мама, как и многие в 90-е, занималась бизнесом: торговала сначала продуктами, потом возила одежду из Москвы и Турции, поэтому в Москве я бывала часто в детстве. Посещала знаменитые Лужники, Черкизовский рынок, таскала с мамой баулы. К тому же моя мама жила в Москве, когда ей было 20, и очень ее любила.
В 21 год, когда я окончила университет в Красноярске, задумалась: что дальше? Куда идти работать, чем заниматься? Подумала: если не сейчас, то уже никогда не уеду в Москву. Меня ничто не держит, у меня нет ни парня, ни работы. И я взяла утюг, два полотенца, синее и красное, сковородку, вещи — и уехала.
В Красноярске у меня была машина и квартира. Когда уезжала, квартиру сдала, машину продала. Полностью отрезала путь назад.
В Москве у меня жили родственники, которых я видела раз в жизни. Они любезно разрешили пожить у них две недели, за что я очень им благодарна. Я нашла квартиру, переехала, устроилась работать в Сбербанк специалистом по обслуживанию юридических лиц. И так начала жить в Москве.
У меня не было ни одного друга и знакомого, и первые полгода работы в Сбербанке были самыми сложными. Я каждый день ходила на фитнес, потому что не представляла, чем себя занять. Моими коллегам в «Сбере» были Марина Дмитриевна и Людмила Дмитриевна. Одной — 57 лет, второй — 55. Руководительнице Юлии — около 39. А мне 22. Я не представляла, где найти друзей, потому что все вокруг взрослые.
Я одна ходила в театры, в кино, на тренировки, перечитала кучу книг. В какой-то момент поняла, что это не работает. У меня книги, работа, кино — и все время я одна. Так можно сойти с ума.
Я списалась с девочкой, с которой была знакома в Красноярске, хотя мы никогда не общались. Встретились и начали дружить. Она тоже недавно приехала в Москву, друзей особенно не было. Мы дружим до сих пор, уже семьями, недавно я была на ее свадьбе. У меня две лучшие подруги, она — одна из них.
Я решила пойти учиться, потому что нужно как-то погружаться в московскую жизнь. Иногда думала, может, вернуться, потому что трудно и все не нравится.
Я всегда тяготела к литературе, хотела поступить на филфак. Но даже не стала пытаться, потому что там нужно учиться 6 лет, а это слишком много. Ведь тогда я выпустилась бы в 28 лет.
Поэтому я выбрала журфак, где нужно было учиться три года, и поступила на него. Я люблю литературу. Мне интересна журналистика в целом. Я никогда не думала, что буду писать, но профессия мне интересна. Я хотела поучиться так, для себя.
Это полностью изменило мою жизнь. Я нашла там друзей, отношения — два года провстречалась с одногруппником, у которого меня потом отбил Вова 🙂 Меня закрутил круговорот событий, все было суперинтересно. Я ведь из очень маленького города, из поселка городского типа. Сначала я жутко стеснялась этого, теперь нет. Нас не очень хорошо учили в школе. Всему, что знаю, я училась сама: читала книги, пыталась образовываться. Когда я начала учиться в университете, смотрела на москвичей и удивлялась, насколько все умные и развитые.
С того момента все поменялось. С работой все стало получаться. Я начала понимать, кем хочу быть, стала развиваться в эту сторону. Думаю, именно журфак помог мне «покорить Москву». На самом деле — ассимилироваться, стать частью этого города.
Тогда же я познакомилась с Машей Красовской, она тоже работает в МИФе арт-директором. Она моя подруга. Я ее очень люблю и уважаю. В 2013 году Маша пошла работать в МИФ и впервые мне о нем рассказала.
Маша Красовская и Маша Хомусяк на игре «Что? Где? Когда?»
— Как ты попала на Первый канал?
— Это был первый курс журфака, довольно сложный год. Я заканчивала семестр, первая сессия — самый ответственный и сложный момент. Ты не понимаешь, как у тебя будут принимать экзамены, что спрашивать.
Каждый Новый год я отмечаю дома с родителями, в Тайшете, но в тот Новый год я домой не поехала, потому что очень волновалась из-за экзамена. Мы договорились, что мама приедет ко мне, но и она не смогла — случились свои сложности. И за 4 дня до Нового года меня ограбили, полностью вынесли всю квартиру: ноутбук, украшения, шубу. Все перевернули. И к тому же я уволилась с работы, потому что там 4 месяца не платили зарплату. Я работала тогда корреспондентом в журнале.
Было сложно. Я полмесяца без работы, без вещей, без мамы. Готовлюсь к своему первому экзамену в университете. Это была античная литература — очень сложный экзамен со всеми Софоклами, Эврипидами, Аристофанами, Гомером, шестистопным гекзаметром и так далее. Я все это учила бесконечно.
За полгода до этого, когда я еще работала в Сбербанке, заходила на сайт Первого канала и заполняла форму «Работа на Первом канале» на все передачи, которые там были. И забыла об этом.
И вот я сижу с книжкой, учу Гомера, Аристофана и Эврипида. И тут мне звонок:
— Мария, здравствуйте. С вами говорит Егор, спецредакция Первого канала, программа «Пусть говорят». Вы оставляли заявку на нашем сайте? Можете подъехать?
Я жила тогда на Савеловской, а Останкинская башня находится между Петровско-Разумовской и ВДНХ. И мне очень удобно: ехать всего две станции, буквально 20 минут.
Я прихожу в Останкино. Мне 23 года, приехала из Тайшета. Вообще ничего не понимаю. Я уже училась на журфаке, мне нужна была стажировка — и вот меня зовут так неожиданно и в тему.
Я прихожу. Егор курит, в уггах, мне 23, а ему 22. Говорит:
— Нам нужны люди, ты можешь выйти прямо сейчас?
А я могу. Работы нет, я же уволилась. К экзамену почти все выучила.
Это была пятая редакция, их там несколько. Одна редакция, которая занимается историей, только если вообще ничего не сняли: юбилей Высоцкого, давайте позовем Лещенко — элитная редакция.
Я просто с улицы, мимо проходила, а все остальные, кто работал со мной, были чьи-то — манины, ванины, ленины, брат, сват. Их всех кто-то туда пригласил через знакомых. А я просто пришла. Единственная. И мне никто не верил.
Мы искали сюжеты. Коллеги начали учить меня, что нужно делать, как добывать материал, как общаться с героями. Для меня было открытием, что героев не нанимают, это не актеры, а реальные люди. Я очень многому научилась в «Пусть говорят».
Хотя с этической точки зрения я работать бы там не осталась, это не мой формат. Но научиться сделать что-то из ничего, когда нет ни темы, ни передачи, ни героев… Ищи, придумывай — это твоя задача. Кроме того, чтобы разработать тему, нужно найти все номера героев, со всеми созвониться, договориться. Попробуй их уговорить еще приехать в Москву на передачу «Пусть говорят» к Малахову, чтобы они обсудили свою историю на всю страну. Это задача редактора, и я тоже это делала.
Договариваться надо было с разными людьми. Не с теми, которые разговаривают с тобой на одном языке, а с теми, кто говорит на другом языке. У них другие причинно-следственные связи, другие мотивы, тебе нужно до этого докопаться.
Я там работала несколько месяцев, пока у меня не началась активная учеба, ведь в конце февраля-первой половине марта начинался второй семестр.
Я пришла в «Пусть говорят» в январе. Работала, успешно сдала все экзамены — сессию закрыла полностью на пятерки. Учеба была очень строгая, нельзя было пропускать. Все много работали по учебникам, были жесткие преподаватели. На «Пусть говорят» рабочий день был условно с 12 до 21. Я, как и все, приходила к 9 утра, а уйти можно было и в час, и в два часа ночи. Это нормальная история.
Работа была 24/7. Даже если нет материала, нужно было сидеть в Останкино и его искать. И в воскресенье выходили. Только если передача отснята, то можно было гулять.
Совместить это с учебой было просто невозможно. Если мне надо было отпроситься в университет, позиция Егора была такая: «Ты выбирай: либо работаешь здесь, либо идешь в институт». Я спрашивала, отпустят ли меня хотя бы на время сессии летом. Я ведь должна в это время быть в университете. Но если бы я была нужна в редакции в то время, меня бы не отпустили.
Я ушла оттуда сама. Было морально непросто: бесконечные маты, все на них, самый первый — Андрей Малахов. Все бесконечно курят. Классическая редакция. Плюс довольно сложные материалы и люди, которые приезжают. Они же обычно с непростыми судьбами. И со всеми надо общаться, где-то ты не оправдываешь надежд. Передача повернулась по-другому, и Андрей в процессе что-то поменял. А герои передачи на тебя надеялись, ведь ты же с ними договаривался.
А второй момент, конечно, — это учеба. Если бы мне очень нравилось, я могла бы ею пожертвовать, потому что профессиональное развитие в рамках редакции важнее, чем учеба в стенах университета. Но я понимала, что морально не могу это принять.
Я ушла из редакции и устроилась в IT-компанию Softline, где и проработала успешно три года. Потом работала в «Техносиле», пока компанию не закрыли.
Диплом журфака МГУ — готово!
— А как ты пришла в МИФ?
— Маша Красовская постоянно рассказывала, какое классное издательство МИФ. И я все время думала, что тоже так хотела бы. Она даже сделала дипломную работу по МИФу.
Я отправляла как-то раз резюме, и вот однажды, когда мы с Машей отмечали мой последний рабочий день в «Техносиле», на почту пришло сообщение от HR Дарьи Солдатовой: «Мария, здравствуйте, хотим пригласить вас на эту вакансию». Маша говорит: «Давай к нам, попробуй». Ответила Даше, что готова завтра созвониться в 10 утра.
Мы погуляли до трех ночи, и я проснулась в пол-одиннадцатого. Написала Даше, извинилась. Говорить не стала, конечно, что накануне гуляла. И мы перенесли встречу.
Этапов собеседования было несколько, все прошло хорошо, комфортно, понятно и быстро. И мне тут же сделали предложение.
Но проблема была в том, что я уже согласилась работать в «СберТехе» — это «Сбербанк-Технологии». Я поработала там, может, неделю. И меня уже взяли в МИФ.
Мне было очень неудобно перед подругой, которая меня туда пригласила. Но я мечтала работать в МИФе. Рассказала об этом подругам, меня все поняли.
Я успела поработать в МИФе в пяти разных направлениях. Вначале — в «Детстве», потом перешла в «Креатив», «Бизнес». Работала в мультиформате, а сейчас перешла в «Курсы».
Маша на стенде МИФа на NonFiction 2018
— Ты продюсируешь курсы в МИФе. Что это значит?
— У нас продюсер — это дирижер. Человек, который делает все, чтобы каждый винтик заработал.
Но это не один человек. У нас есть команда. Марьяна Онысько — мой самый любимый сопродюсер. С ней мне комфортнее всего работать над курсом. Есть Катя Тихонова с Настей Шумиловой, тоже продюсеры. Есть Вера Ежкина, которая руководит направлением и смотрит больше на стратегию, процессы и так далее. И, конечно, многие вещи мы обсуждаем вместе.
Например, мы вместе придумываем, какие курсы на какие темы нужны в данный момент. У нас нет какого-то одного гегемона, который спускает решения и говорит, что он будет делать. У нас диалог, мы пытаемся прийти к единому знаменателю, чтобы это было интересно тем, кто будет проходить курс. Мы же для них все это делаем.
Что дальше? Есть курс, есть тема. Продюсер отвечает за все этапы: идея, концепция, бриф, запуск — это тоже отдельный элемент, продвижение (в каких-то процессах продюсер участвует, но не во всех), обучение, финал обучения — это тоже элемент.
На всех этих этапах работают разные команды: копирайтеры, дизайнеры, продюсеры, методист, продвижение, пиар, перформанс. Команд очень много. И задача продюсера — чтобы это все работало, как единый механизм. Продюсер — единственный человек, у которого есть вся картинка по проекту, который может понять, правильно и вовремя ли каждая из команд делает свою задачу. Он отвечает за все — от создания до окупаемости продукта.
— Эта позиция похожа на продюсера фильмов?
— В целом, наверное, похожа. Единственное — продюсер фильма зачастую еще и ищет деньги для этого фильма 🙂 Но, можно сказать, продюсер курсов тоже это делает.
У курсов разная себестоимость. Мы всегда считаем экономику. Наша фишка: в каждом курсе мы добавляем какие-то значимые улучшения. Мы учимся сами, смотрим, что работает, а что нет. Мы экспериментируем, и на эти эксперименты тоже нужны деньги.
Вот мы посчитали экономику, поняли, сколько денег готовы потратить и сколько нужно заработать. Мы отвечаем за результат не только перед самими собой, но и перед заказчиком. Наш заказчик — это руководство МИФа.
Продюсер фильма может повлиять на повествование, на картинку, если у него нет 100% доверия к режиссеру. И мы точно так же можем повлиять на структуру урока, на сценарий обучения, на точки контакта с аудиторией, на то, в каком виде будет домашнее задание, как его принимать и кто будет проверять, каким будет наш эксперт, какая тема у вебинара, а будут ли вообще вебинары, а если будут, что будет после вебинара, а что внутри урока. Во всем этом участвует продюсер.
Продюсер курсов за работой
— Как вы выбираете темы для новых курсов? Что еще, кроме курса «Между нами», нас ждет в будущем?
— У нас есть команда, с которой мы обсуждаем планы. Стараемся действовать по обстоятельствам. До конца года у нас уже запланированы курсы. Примерно понятно, какой сейчас тренд, какая сезонность, что востребовано.
Иногда мы делаем что-то срочно, потому что это нужно здесь и сейчас. Например, «Удаленка». Мы не планировали этот курс заранее, но было важно дать его людям прямо сейчас. Потом мы сделали «Ок, что дальше», «Мне сложно» — в рамках одной повестки. Плюс эти курсы были важны с точки зрения бренда, мы рассказывали о МИФе, как мы живем и работаем. С помощью курсов, особенно бесплатных, мы поддерживаем бренд нашего издательства. Не только как книжного, но и как издательства, которое делает классные курсы. Поддержали еще бренд со стороны HR: чтобы люди хотели у нас работать, чтобы им было интересно и понятно, кто мы такие.
Благо, у нас есть уже не одно исследование аудитории. Мы не один год работали с книгами и понимаем, что в какой момент нужно аудитории. Плюс мы смотрим, какие книги стреляют, и это тоже очень помогает.
Например, курс про отношения. Мы четко понимали, что это вечная тема, книги по отношениям хорошо продаются, плюс это созвучно с одним из основных смыслов МИФа — актуальная повестка. Во время самоизоляции многие проблемы в семьях вскрылись, выросло число разводов и конфликтов. Плюс многие отвыкли от офиса, поэтому испытывают сложности в коммуникации.
Получился большой курс по отношениям, который состоит из нескольких модулей: отношения в целом — это база; отношения в паре — это любовь; обсуждаем модули про отношения с родителями и отношения с детьми. То есть курс «Между нами» включает в себя несколько полноценных курса, объединенных в одну тему. Мы это пробуем в первый раз, это эксперимент.
Еще нас ждет классный курс про то, как нужно учиться. Мы его назвали «Мастерство обучения». Этот курс будет бесплатным.
Будет два больших перезапуска — «Быть с собой» и Курс заботы о себе.
У нас будет новогодний проект. Мы еще не придумали, какая будет механика и история, но мы его запланировали.
Еще будет большой курс про выгорание. Здесь несложно догадаться, что это актуальная повестка, то есть тоже соотносится со смыслами МИФа. Для нас важно говорить о проблеме выгорания, есть книга на эту тему. Запуск планируется в ноябре, как раз когда люди почувствуют, что сильно устали.
Вот так мы придумываем темы. Нам легче, у нас есть книги.
— Еще вопрос на тему курсов: как не бояться веб-камеры и записывать вебинар на большую аудиторию?
— Ты знаешь, я боюсь. Почему меня об этом спрашивают? 🙂
На самом деле, я сначала жутко боялась. Вообще не понимала, что нужно говорить, как говорить, нужно ли общаться с людьми. На первых вебинарах я не общалась: просто была техподдержкой, переписывалась в чате.
Когда мы запустили «Удалёнку»… Это была классная находка Алекс Шляховой. Она начала общаться с аудиторией, задавать вопросы, вышла на связь. Я подумала, как это интересно, и стала тоже помаленьку выходить в эфир. Алекс была на «Удаленке», на следующих вебинарах ее не было. Я, естественно, не могла попросить ее вести мои вебинары 🙂
В первый раз было неловко. Потом поняла, насколько такой формат нравится людям. Они не ожидают, что к ним придут и будут общаться тепло, не по-рабочему. Что у них спросят, как дела, как самоизоляция, откуда они. Они-то думают, что сейчас придет серьезный лектор и будет читать вебинар. А тут ты выходишь и начинаешь показывать Штруделя, передавать приветы, рассказывать о себе — и ты становишься не просто компанией, которая показывает продукт, а живым человеком. И сама компания тогда становится живой.
Штрудель
Люди на это очень классно откликаются. Когда ты получаешь положительную обратную связь, уже становится все легко. Если бы они молчали или говорили что-то отрицательное… Ну не говорят же 🙂
Откликаются те, кто на позитивной волне. Здорово наблюдать, как они начинают общаться, писать друг другу. Кто-то через несколько вебинаров начинает писать: «Мария, где Штрудель, покажите Штруделя, как у него дела?» Уже появляется какая-то связь. И это очень помогает. Ты раскрепощаешься, понимаешь, что есть отклик, и общаться становится легко. А вот если бы отклика не было… Но у меня такого опыта нет, чтобы все молчали. Может быть, это такая мифовская аудитория, не знаю, я не вела другие большие вебинары. Всем хочется видеть не просто какой-то «бренд», а реальных людей. И в этом тоже сила.
Я прохожу курс вместе со всеми и делюсь своими результатами в чатах. Например, в Курсе заботы о себе были темы про питание, бег. И я пишу: «Я побежала, а вы побежали?» — и они побежали. Я с ними ем, я с ними бегу, я с ними сплю 8 часов или сколько надо. И это настолько важно, когда участники понимают, что организаторы внутри, с ними.
— Ты учишь китайский язык. Расскажи про это увлечение. Но для начала скажи что-нибудь на китайском. 🙂
— Это моя боль 🙂 Ни хао, во тьсяо Маша (你好我叫玛丽娅). Могу, да.
На самом деле китайский язык — это… Я два года его учу, но несколько месяцев назад сделала перерыв, когда была большая загрузка на курсах. К тому же я учу еще английский, не бросаю его.
Китайский ты должен учить каждый божий день. Это не как с английским: там ты услышал, тут в детстве учили, где-то что-то вспомнил. Тут ты либо учишь язык каждый день, либо через неделю все забыл. Не помнишь ни одного слова. Ты должен писать иероглифы каждый день, иначе уже на следующий не отличишь иероглиф «ворота» от иероглифа «рот». Там одна закорючка в одну сторону, одна в другую — и все меняется. Там же нет букв, совершенно другая логика.
У меня сейчас нереальная загрузка в курсах, я очень много работаю. Иногда я освобождаюсь в десять вечера. Заниматься китайским совершенно некогда. Сейчас мы освободили немного календарь, и я надеюсь, что смогу уделять больше времени китайскому.
Это очень большой труд, чуть ли не вторая работа. Читать не так сложно, ты должен постоянно писать иероглифы. И произношение — это вот ма-ма-ма-ма: у них 4 тона, и если слово «ма» сказать 4 разными тонами, то это будет либо «мама», либо «конопля», либо «лошадь», а четвертое слово я уже не помню, «бить» или что-то такое. Четыре разных значения. И попробуй это все уложить в голове.
«Это мой девиз по жизни 😉 Он отражает мою суть».
Когда занимаешься, довольно несложно выйти на начальный уровень — поговорить в магазине, рассказать про свой быт, день. А вот дальше… там, кажется, полторы тысячи иероглифов нужно знать для простого общения, а для учебы в университете — от 10000 и больше. 1 иероглиф — условно, 1 слово.
Я не бросаю китайский, хотя недели через три поняла, что выучить его будет нереально. Но не могу, потому что мне нужно закрыть гештальт. Возможно, есть психологическая проблема, но это помогает в жизни в других моментах. Не бросить, когда, например, все плохо. Такое тоже бывает. Я никогда не даю себе право на это. Дочитываю книгу, которая мне не нравится, но вот сериалы не досматриваю. Я вообще сериалы не люблю и не смотрю. Только смешные люблю, например, «Друзья». А мой муж сериалы любит, и если он смотрит, я смотрю с ним. Он прекращает — и я могу прекратить. Для меня сериал — это просто время, проведенное с любимым человеком.
P.S. Со всеми курсами МИФа можно познакомиться здесь→
