Одна из глубинных потребностей человека — чувствовать свою значимость. Один из способов получить подтверждение важности своей работы — постоянно слышать от коллег, как они ценят наш труд. Но в каком виде обычно поступает такое сообщение?
Разбираемся в тонкостях непростого вопроса вместе с нашей новинкой «Семь преобразующих языков».
Семь преобразующих языков
Обычные виды оценки
Итак, вот что авторам книги удалось выяснить о привычном языке такой коммуникации. Мы не так уж часто высказываем вслух оценку поведения, решения или намерений другого человека (особенно если речь не идет о рутинной оценке, выдаваемой начальником подчиненным). Когда подобное происходит, обычно мы говорим примерно следующее:
1. И я бы хотел особо отметить вклад N в общую нашу работу. Она сделала намного больше, чем предусматривают ее прямые обязанности, и заслуживает наших аплодисментов.
2. Вы отлично проявили себя вчера на встрече с клиентом. Даже не представляю, что бы мы без вас делали.
3. Спасибо, вы отлично поработали над этим проектом. Вы проявили массу терпения, гибкости и ума.
«Ну и что тут не так?» — спросите вы. Каждый был бы только рад услышать что-то подобное у себя на работе. Что ж, возможно. Думая так, вы подтверждаете наблюдение: почти во всех организациях крайне недостает искренне выражаемой позитивной оценки чужого вклада.
Три характеристики
Три характеристики способствуют более сильному воздействию языка похвалы, уважения и признания.
1. Прямота
Первый элемент, придающий силу такого рода коммуникациям, — прямота. Выражение признательности или уважения направляется непосредственно тому человеку, который их заслуживает, а не возникает в разговоре о нем с другими. Зачастую о человеке, которого хвалят, отзываются в третьем лице, как в приведенных выше примерах, и это ослабляет похвалу. «Я хотел бы поблагодарить N. Она сделала очень многое…» и так далее — то есть слова обращены ко всем, только не к самой N, а ей предлагается радостно «подслушивать». Вероятно, обращаться к N напрямую, тем более в присутствии других сотрудников, не так комфортно, зато это заметно усилит воздействие похвалы на саму N.
Насколько прямо вы выражаете похвалу? Нельзя ли сформулировать ее еще более прямо?
2. Конкретность
Второй элемент, усиливающий коммуникацию: похвала или восхищение должны быть конкретными. Присмотритесь ко второму примеру: очень часто наши высказывания остаются чересчур общими, они выражают в целом хорошее отношение к коллеге, не уточняя, чем именно он заслужил похвалу.
Мы говорим примерно так: «На той встрече с клиентом в понедельник вы себя потрясающе проявили. Я так рад, что мы делаем этот проект вместе». Да, похвала обращена непосредственно к человеку, однако он так и не понял, что именно он сделал и почему это так важно для того, кто его превозносит. Да, он минуту порадуется, как радуется любой человек, выслушивая комплименты. Беда в том, что дальше не произойдет ничего.
Поскольку этот сотрудник — взрослый человек с собственными представлениями о важном и ценном, ему сложно определить, как он сам относится к тому, что так ценит хвалящий его начальник, — ценно ли это в глазах самого сотрудника. Может быть, его ценят в этой команде за молодость, красоту и высокий рост: по мнению начальника, на клиента произвело позитивное впечатление какое-то из этих качеств.
Если сотруднику важно, чтобы его ценили за его интеллектуальный вклад, эмоциональную чуткость и лидерские способности, от такой похвалы он вряд ли взбодрится. И наоборот, если обычно в нем отмечают те качества, которые сам он считает врожденными или не зависящими от его контроля, и тут наконец он узнаёт, что начальник заметил силу его ума, эмоциональную чуткость или лидерские способности, такая коммуникация становится для него намного более ценной и оказывает куда большее влияние.
И еще одна польза от конкретного разговора, уже для самого хвалящего: он тоже начинает лучше разбираться в себе, когда старается более конкретно выражать признательность или уважение. Дело в том, что каждый человек — активный создатель смыслов, и наши ценности, допущения, которые мы делаем, и обязательства существенно влияют на то, какие элементы реальности мы замечаем и как их складываем, то есть каким образом извлекаем из увиденного смысл.
Полученные смыслы, в свою очередь, диктуют нам то или иное поведение. Мы можем присмотреться к своим смыслам и постараться понять, что они говорят нам о наших личных ценностях, допущениях и обязательствах.
Через это окно можно задавать себе ключевые вопросы: «Я действительно делаю то, что, как я считаю, я делаю?», «Хочу ли я делать то, что, как я вижу, я делаю?», «Почему? Почему нет?»
3. Неатрибутивность
Третий и последний элемент, придающий силу выражению признательности и уважения, состоит в том, что они направлены не на характеристику атрибутов и свойств получателя похвалы, а на передачу переживаний самого хвалящего: одним словом, речь о неатрибутивности.
Добиться этого труднее всего, отчасти потому, что все мы склонны очень быстро переходить от мыслей и чувств по поводу слов и действий другого человека (то есть от реакции) к обобщению и характеристике этого человека.
N сказала что-то смешное. «Это так забавно», — думаю я и, сам того не замечая, подытоживаю: «N такая забавная». Видите, моя реакция (мне стало смешно) мгновенно превращается в суждение о человеке (какая она смешная).
Когда мы выдаем людям характеристики, даже самые положительные, мы, пусть и ненамеренно, присваиваем себе право судить, каков наш собеседник и что он собой представляет. Мы присваиваем себе право назначать другому человеку причину и источник ощущения своей ценности. Мы говорим: «Этот человек имеет такую-то форму» или, в прямой речи, «вот ваша форма».
И даже если собеседнику нравится нарядная одежка, он все же чувствует, что она не вполне по фигуре: тут бы выпустить, а здесь подшить. И наконец, когда мы оцениваем или хвалим какие-то свойства или характеристики человека, мы что-то с этим человеком делаем, мы тащим его в том или ином направлении.
И наоборот, если мы сведем высказывание к выражению собственного переживания, мы сохраним собеседнику полную свободу, никуда его не будем тащить, не будем придавать ему форму или как-то его определять. Из такого разговора собеседник выяснит не кем вы его считаете, а как вы оцениваете его поступки. То есть лучше сказать не «Я восхищаюсь вашей щедростью», а «Я ценю, как щедро вы тратите время на то, чтобы ввести меня в курс дела. Вы мне этим очень помогли».
Вы не даете ему никакой характеристики, вы говорите только о том, что получили от него или как воспринимаете его поступки. Атрибутивная, или приписывающая качества, коммуникация («Вы очень щедры») нередко вызывает желание поправить такое высказывание или возразить («Нет, ничуть»). Но исправлять второй вариант собеседнику не нужно: говорящий никак не может ошибаться относительно собственных впечатлений и чувств.
По материалам книги «Семь преобразующих языков».
Изображения: источник.
